Сегодня Артур сбежал из детдома. Нет, не то, чтобы совсем сбежал, потому что, сбегать, собственно, ему было некуда, а сбежал погулять. Нянечки, воспитатели и даже миссис Гринвуд, директор детдома Св. Эндрю, не запрещали маленькому МакГрегори подобную, в целом вопиющую, вольность. А все оттого, что не по годам смышленый Артур к своим двенадцати ходом мысли уже равнялся со взрослым, и логика, чутье и интуиция говорили работникам детского дома, что никуда Артур не пропадет. Ум и сообразительность помогут найти дорогу обратно, а сбежать... да некуда ему бежать же. Да и в детдоме ему не так уж и плохо — никаких конфликтов, никаких драк, никаких пересечений интересов. МакГрегори был в стороне от всего этого, равно как и от всех своих сверстников. Тихий и замкнутый мальчик, предпочитающий наблюдать и анализировать, нежели носиться и делить игрушки, к своим 12-ти годам он в детдоме стал чужим для детей, но неплохим воспитанником для воспитателей, которые никогда не имели с Артуром проблем. Если не считать его неизбывной тяги сбегать на прогулки за территорию детского дома. Пытались поговорить, объяснить, достучаться — тщетно. Артур, даже получая за свои прогулки наказание, в следующий раз все равно сбегал. Но все время возвращался сам. Воспитатели смирились.

Вот и сейчас, оставив своих немногочисленных сверстников (ведь многих разобрали по семьям еще в раннем детстве) в детдоме, Артур гулял по улицам Эдинбурга. Географию города он выучил уже на память, но было в нем, в городе, то, что выучить было невозможно, — постоянно меняющаяся жизнь.

- Здравствуй, Артур, — констебль Арчинсон посмотрел на мальчика с высоты своего роста, — Снова на прогулке?

Этот полицейский — он несколько раз возвращал Артура в детский дом. А потом понял, что ребенок погуляет-погуляет, да вернется сам.

- Да, мистер Арчинсон.

- Будь осторожен, хорошо? Дорогу переходи аккуратно, ну, сам знаешь.

- Хорошо, мистер Арчинсон, — и Артур идет дальше, своей дорогой.

На углу Сейнсберри и Лейн он заметил знакомый силуэт. Не то, чтобы он знал этого человека, но его внешность — неправильные черты лица, пронзительный взгляд, полное пренебрежению к миру, залегшее в уголках рта — привлекла внимание Артура. В первый раз он долго наблюдал за мистером Блантом (да, он расслышал, как его зовут) достаточно долго — из простого детского любопытсва, а вовсе не из какого-нибудь злого умысла. Потом он еще раз случайно увидел того на улицах и снова наблюдал. И вот сегодня...

Артур долго стоял на противоположной стороне улицы, наблюдая в окно, как мистер Блант пьет чай в "Chocolate and Vanilla". Наконец он взял пальто и напраивлся к выходу. Артур поспешно отвернулся, заинтересовавшись светофором над своей головой.

Отредактировано Arthur Blunt (2013-06-29 21:00:15)

От серьезной заинтересованности светофотом Артур сдвинул брови. Он преполагал, что мистер Блант направится вдоль улицы, а не будет переходить дорогу, поэтому, услышав голос высоко над головой и сзади, мальчик подпрыгнул от испуга. Еще несколько мгновений он стоял, глядя перед собой в столб светофора, закусив нижнюю губу — он искал выход из ситуации. И не нашел ничего более путного, чем уповать на факт, что ничего криминального, по сути он, Артур, не совершил. Максимум, чего можно было опасаться, это оказаться в полицейском участке, откуда его доставят в детский дом. А там миссис Гринвуд от души промоет ему мозг нотациями о том, как нехорошо, стыдно и вообще следить за взрослыми дядьками. Ну а если мистер Блант окажется из таких, которые... — то вот он, мистер Арчинсон, на углу улицы стоит.

Он медленно повернулся, задирая голову вверх, чтобы видеть лицо мистер Бланта.

- Добрый вечер, — так же вежливо, как и врозлый, поздоровался он. — Ничего дурного я не имел в виду, — счел нужным заранее предупредить мальчик. Он как раз читал "Оливера Твиста", оттого и речь у двенадцатилетнего ребенка 21-го века была несколько старомодной.